РАЗМЫШЛЕНИЕ О КЛАССОВЫХ ПРИЧИНАХ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ НА ТЕРРИТОРИИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Я не берусь пытаться в короткой статье и, тем более, при отсутствии достаточной подготовки основательно и полностью ответить по сути данной темы. Однако считаю своим долгом хотя бы обратить внимание революционных пролетарских сил на необходимость глубокой научной проработки данной проблемы в интересах будущей классовой борьбы российского и международного пролетариата. Более того, марксистам, если мы назвались марксистами, не пристало «закрывать глаза на действительность», как бы горька и тяжела эта действительность ни была для нас. В рабочую среду необходимо нести правду и объяснять ее принципиальную суть, иначе рабочие вновь и вновь будут становиться жертвами обмана наторевшей в хитростях и лицемерии буржуазии. Объяснять суть необходимо глубоко научно, с позиций диалектического и исторического материализма, чтобы рабочий класс смог осознать себя творцом исторического прогресса и не пытался перекладывать свою классовую ответственность за историческое будущее Человечества только на плечи своего политического авангарда или вождей. В условиях буржуазного строя передовым прогрессивным классом является рабочий класс, ведущий революционную классовую борьбу против реакционного класса капиталистов. Коммунистическая партия по своей сути является политическим авангардом, передовой частью рабочего класса. В процессе классовой борьбы из партийных рядов выдвигаются вожди, то есть наиболее подготовленные и способные к революционной борьбе кадры, «лучшие из лучших» тончайшего слоя профессиональных революционеров. В соответствии с марксистско-ленинским учением движущей силой революции всегда является передовой класс данного исторического этапа развития, выступающий против отживающего строя и класса, олицетворяющего старый строй. Роль личности в процессе революционной борьбы (в том числе любого вождя), несомненно, велика, но может быть решающей только в отдельные напряженные моменты борьбы, то есть кратковременно. Поэтому было бы принципиально неверным утверждать, что диктатура пролетариата в Советском Союзе держалась в основном на деятельности и авторитете товарища Сталина, а контрреволюция в стране, после смерти товарища Сталина, победила в результате заговора и по воле группы прорвавшихся к власти советских ревизионистов (так называемых «хрущевцев»). В период социализма, после победы пролетарской революции и подавления открытого сопротивления явных классовых врагов, долгое время еще сохраняются неантагонистические, невраждебные друг другу в явном виде классы и социальные слои, пережитки капитализма и определенное социальное неравенство. В силу этого при социализме вполне естественно существует также, в новых формах и проявлениях, непрекращающаяся классовая борьба, а при определенных негативных классовых условиях может возникнуть угроза контрреволюции. Основной революционной силой, способной предотвратить контрреволюционную угрозу или подавить контрреволюционное выступление, попрежнему, остается рабочий класс во главе со своим политическим авангардом — коммунистической партией. Поэтому важнейшими задачами партии являются неусыпный и жесткий контроль за чистотой своих рядов и постоянная принципиальная идейная борьба против враждебных пролетарской идеологии политических «учений» и сил, а рабочего класса — твердое осуществление своей диктатуры против всяких контрреволюционных проявлений и всестороннее наступательное проведение на практике политической линии партии на изжитие существующих капиталистических пережитков. Суть существования партии заключается в том, что она является мозгом рабочего класса и по существу составляет с ним единый организм. Коммунистическая партия, изолированная от рабочего класса, перестает быть его политическим авангардом и неизбежно классово перерождается, то есть гибнет. Коммунистическая партия, владея передовой классовой революционной теорией, должна быть способна предвидеть социально-классовые болезни общества, своевременно осмысливать их и рекомендовать рабочему классу наиболее эффективные методы «лечения». Особую опасность для диктатуры пролетариата представляет мелкобуржуазная идеология и укрепление ее позиций в обществе. Массовыми носителями мелкобуржуазной психологии объективно являются интеллигенция (в том числе офицерский состав армии и карательных структур) и крестьяне. Влияние мелкобуржуазной идеологии на рабочий класс тоже является значительным, так как рабочий класс в достаточно большой степени рекрутируется из мелкой буржуазии и не отделен от нее «китайской стеной». Во время Великой отечественной войны рабочий класс понес огромные потери из числа старых кадровых рабочих, имеющих опыт классовой борьбы и устойчивую классовую психологию. Им на смену пришла молодежь без достаточной классовой закалки. Пролетарская идеология и мелкобуржуазная идеология выражают различные классовые интересы. Поэтому необходимо иметь очень четкое представление об отличии интересов мелкой буржуазии от интересов рабочего класса. Именно мелкобуржуазная среда воспроизводит в социалистическом обществе буржуазные устремления и взращивает новых буржуа. Пренебрежение к борьбе с мелкобуржуазной идеологией и утрата революционной бдительности по отношению к этому коварному врагу диктатуры пролетариата смертельно опасны для дела пролетарской революции и социализма. При капитализме определенная часть мелкой буржуазии становится активным союзником пролетариата, когда обостряются противоречия между интересами крупного капитала и мелким частником. При социализме мелкая буржуазия в силу своей сути, классового двуличия, может стать опасной контрреволюционной силой, когда ослабевает борьба коммунистической партии и рабочего класса против мелкобуржуазной идеологии. Мелкая буржуазия переходит к активному наступлению, когда открываются лазейки для индивидуального обогащения, а в обществе образуется недостаток каких-либо товаров и услуг. Мелкая буржуазия легко переходит из одного состояния в другое с изменением обстановки, затрагивающей ее сиюминутную корысть мелкого частника, так как она руководствуется только шкурными единоличными или семейными социально-экономическими интересами, низменными животными инстинктами и не способна задуматься над жизненной перспективой принципиально, глобально. Мелкая буржуазия в своих действиях и поступках зачастую бывает весьма безответственна и агрессивна. Реализация мелкобуржуазных устремлений при социализме осуществляется через наличие вынужденно сохранившихся пережитков капитализма и действие «буржуазного права», которые невозможно ликвидировать волевым решением и в короткие сроки. Например, распределение по труду и вытекающее из него имущественное неравенство, существенное различие между умственным и физическим трудом, между городом и деревней. Конкретными проявлениями и источниками частнособственнических устремлений являются приусадебные дворы крестьян, частное жилье и дачи, предметы излишней роскоши, особый статус управленческого и интеллектуального труда, наличие товарноденежных отношений в сфере распределения продуктов, товаров и услуг широкого спроса и тому подобное. Это можно изжить только наступательным, но постепенным преодолением «буржуазного права» в процессе последовательного развития материальнотехнической базы социализма. Только так могут быть изжиты условия, воспроизводящие мелкобуржуазный уклад со всеми его негативными проявлениями. Формы классовой борьбы разнообразны — от борьбы идейной до борьбы вооруженной, включая гражданскую войну. Марксисты признают все формы классовой борьбы. Чтобы одержать победу в классовой борьбе в целом, ленинские большевики должны были первоначально одержать победу в идейной борьбе. Они ее одержали. Хотя на этом идейная борьба не прекратилась. Идейная борьба между мелкобуржуазной идеологией, имеющей много разновидностей, и пролетарской идеологией продолжалась непрерывно и в разных формах — то ослабевая, то обостряясь — во все годы пролетарского социалистического периода. Тезис товарища Сталина о непрерывности классовой борьбы в процессе строительства социализма убедительно подтвержден реальной практикой, самой жизнью, а критерием истины является только практика. Марксизм-ленинизм учит, что предпосылки для замены одного общественного строя на другой вызревают внутри общества задолго до революционных событий. Убежден, что этот принципиальный тезис относится и к случаю контрреволюции в социалистической стране. Поскольку речь идет о победе контрреволюции и о поражении диктатуры пролетариата в СССР, то, следовательно, в Советском Союзе в послевоенный период в расстановке классовых сил произошли решающие изменения не в пользу пролетарских сил — особенно внутри партии большевиков. В результате классовой борьбы эти антипролетарские силы одержали победу. Иной версии быть не может, если мы признаем науку о классах и классовой борьбе. Нападение фашистской Германии на социалистический Советский Союз нельзя рассматривать примитивно, с позиции обычной агрессии одной страны против другой. В этой смертельной схватке сошлись две непримиримые классовые силы — самые реакционные силы капитализма на стороне фашистской Германии и прогрессивные коммунистические силы в лице Советского Союза, который сделал прорыв в будущее мировой цивилизации, опасный для капитализма в целом. Ценой огромных жертв и лишений советский народ во главе с партией большевиков отстоял независимость пролетарского государства, изгнал агрессора с территории своей социалистической страны и раздавил фашистского зверя в его собственном логове. Рабочий класс Советского Союза в жесточайшей схватке защитил свои революционные завоевания от самых реакционных сил мирового капитала. Это была победа всех прогрессивных сил мира. Но одновременно классовый враг смог нанести партии большевиков и диктатуре пролетариата в Советском Союзе смертельную внутреннюю рану, от которой позднее погибли в СССР власть рабочего класса и пролетарский социализм. Партия большевиков была авангардом рабочего класса Советского Союза не только в силу своего особого политического положения. Партия большевиков постоянно направляла лучшие партийные кадры на самые трудные и ответственные участки практической работы, где они наглядно доказывали высокий авторитет членов партии перед беспартийными товарищами успехами и подвигами в конкретных делах. В годы Великой отечественной войны партия большевиков направила лучшие партийные кадры и лучших представителей рабочего класса на самые тяжелые участки фронта и тыла. Коммунисты шли в бой первыми и — первыми погибали. Поэтому потери в партийных рядах были чрезвычайно велики, особенно в первые годы войны. Однако численно партия росла. Ее ряды пополнялись, в значительной степени, героями фронта, так как на фронте героизм был не только массовым, но и наглядным, а коммунисты зарекомендовали себя лучшими среди героев. Поэтому звание коммуниста было как бы особым знаком отличия. Преобладающее пополнение партии из числа фронтовиков, не имеющих партийного опыта и политической закалки, стало значительно размывать классовый состав ее рядов. В результате подобного пополнения, особенно в конце войны, партия понесла значительный качественный урон в политическом смысле. Однако это нельзя считать упущением или политической недальновидностью партии большевиков. Во время войны судьба пролетарского государства решалась на фронте. Поэтому главной политической целью, лозунгом и задачей в то время было — ВСЕ ДЛЯ ПОБЕДЫ. Этому были подчинены вся политика и жизнь партии большевиков. Именно в силу этого герои фронта были не просто героями, а были политическим авангардом на передовом участке практической классовой борьбы, то есть они фактически составляли основу партии в данных условиях. Это полностью соответствовало политике партии и классовым требованиям военного времени, но таило в себе угрозу мелкобуржуазного засорения рядов партии, особенно со стороны крестьянской и интеллигентской среды. В военные годы в сознании крестьянских масс господствовала психология крестьянина-труженика. Почему? Пролетарская революция и успехи социализма весьма значительно и наглядно улучшили жизнь крестьян. Пролетарская власть предоставила крестьянам землю и необходимые угодья, современную сельскохозяйственную технику на льготных условиях через создание машинотракторных станций (МТС), гарантии в случае неурожая, многие социально-культурные блага, освободила от пагубного риска рыночной стихии при реализации продукции и так далее. При царизме о подобном крестьяне не могли даже мечтать. Поэтому бойцы из крестьянской среды проявляли на фронте чудеса героизма, защищая свои кровные интересы, а через это — завоевания пролетарской революции и пролетарское государство от посягательств фашистских захватчиков. Именно поэтому коммунистическая психология преобладала в сознании крестьянинатруженика в годы войны, создавая тягу к вступлению в ряды партии большевиков, защищающей на фронте кровные интересы советского трудового крестьянства ценой многих жизней лучших сынов партии. В послевоенное время ситуация принципиально изменилась. Вернувшись с фронта, крестьяне столкнулись со значительными жизненными лишениями. Полуразрушенные войной колхозы едва справлялись с государственными поставками. Промышленность ускоренными темпами перестраивалась с военного на мирное производство и поэтому не могла быстро обеспечить крестьян всеми необходимыми промышленными товарами и техникой, но оправданно требовала увеличения поставок продовольствия и сельскохозяйственного сырья. Личные подворья крестьян зачастую были в запустении, не хватало питания, одежды и многого другого для скромного обустройства семейной жизни. За спиной у бывших фронтовиков были военные лишения, боевая слава и мечта о более или менее зажиточной жизни. Это подталкивало крестьян в текущей жизни к заботе в основном о своем шкурном благополучии, в том числе прикрываясь военной славой и партийностью. Это дало толчок расцвету частнособственнических поползновений в крестьянской среде. Однако в силу двойственности психологии крестьянина — психология мелкого собственника и психология труженика — основная масса крестьян доверяла партии большевиков в деле строительства коммунизма на уровне страны, так как уже убедилась на практике в действительной экономической выгоде для себя социалистического строя. С другой стороны, в своей конкретной жизни и деятельности крестьянин, как правило, ставил свои мелкособственнические интересы выше интересов общественных. Такова диалектика психологии крестьянина — мелкого собственника и труженика одновременно, которую унаследовали и особенно упорно насаждали также выходцы из крестьянской среды, осевшие в городах — зачастую еще более агрессивно, чем сами крестьяне. Защитить ряды партии от опасного засорения элементами с психологией мелкого частника было уже весьма затруднительно. Вопервых, подобные элементы уже составляли значительное число в партии. Вовторых, эти элементы имели военные заслуги перед социалистической Родиной в недавнем прошлом, и это надежно прикрывало их от партийной критики товарищей. Интеллигенция, в силу своего социального положения, при любом строе призвана обслуживать интересы господствующего класса. При капитализме интеллигенция, с одной стороны, тоже относится к эксплуатируемой части общества. С другой стороны, она сама, по характеру своего социального предназначения, участвует в осуществлении эксплуатации рабочих и крестьян, так как через интеллигенцию класс капиталистов реализует и регулирует их непосредственное угнетение, то есть интеллигенция используется буржуазией как орудие эксплуатации рабочих и крестьян. При социализме интеллигенция вынуждена исполнять волю диктатуры пролетариата. Многих интеллигентов невольно тяготит подобная «служба» при диктатуре пролетариата, так как служить приходится интересам рабочих и крестьян, которых интеллигенция традиционно привыкла ставить ниже своего социального положения. Благосостояние интеллигенции во многом зависит от занимаемой должности и положения в обществе. Этим объясняется подверженность интеллигенции таким социальным болезням, как карьеризм, бюрократизм, склонность к идеализму, завышенное мнение о своей общественной значимости, желание занять особое положение в обществе. В значительной степени этим объясняется стремление интеллигенции вступить в ряды правящей партии большевиков. В силу социальноклассовых особенностей, двойственности классового положения, интеллигенция легко поддается мелкобуржуазному влиянию и разложению. Привычка перекладывать ответственность за управление жизнью общества, в том числе партии, на плечи вождей тоже характерна для интеллигентской и крестьянской среды, склонной к мелкобуржуазной индивидуалистской психологии. В послевоенный период партия большевиков оказалась опасно засорена мелкобуржуазными элементами. Следует особо напомнить, что «Если не закрывать себе глаза на действительность, то надо признать, что в настоящее время пролетарская политика партии определяется не ее составом, а громадным безраздельным авторитетом того тончайшего слоя, который можно назвать старой партийной гвардией. Достаточно небольшой внутренней борьбы в этом слое, и авторитет его будет, если не подорван, то, во всяком случае, ослаблен настолько, что решение уже будет зависеть не от него». (Ленин. 1922 год) В результате классовой борьбы в довоенный и военный период этот «тончайший слой… старой партийной гвардии» понес величайшие потери и стал еще тоньше, а после смерти товарища Сталина «небольшая внутренняя борьба» ослабила его настолько, что «решение зависело уже не от него». Война и тяжелейшие военные последствия нанесли Советскому Союзу не только классовый, материальный и людской ущерб, но также обострили ряд других крайне опасных для диктатуры пролетариата тенденций. Требования военного времени заставили полностью переориентировать экономику, развитие производительных сил и усилия всего общества на нужды борьбы с фашистской агрессией. Под эту задачу изменились также производственные отношения с вынужденным перекосом в сторону крайне жесткой вертикальной подчиненности. Этот перекос имел место не только в организации экономики, но и во всей жизни общества, включая политическую. Необходимость быстрой ликвидации тяжелейших последствий войны тоже заставила форсировать восстановление и развитие производительных сил мирной экономики в мобилизационном режиме. В результате этого развитие производственных отношений стало серьезно отставать от темпов развития производительных сил в силу этих чрезвычайных мер и условий, а не толь-ко в силу большей инертности, свойственной развитию производственных отношений вообще. Под давлением и прикрытием, в том числе, этих неблагоприятных причин возникли существенные перекосы в осуществлении диктатуры пролетариата и в развитии пролетар-ской демократии. Диктатура пролетариата стала жестко осуществляться сверху вниз в основном за счет деятельности и авторитета руководящих органов партии большевиков, а развитие пролетарской демократии в обществе фактически ограничивалось рамками одобрения государственных заданий и партийных постановлений, спущенных сверху. Жесткая вертикальная подчиненность в управлении экономикой и жизнью общества крайне ослабила классовый контроль снизу за деятельностью управленческого аппарата и интеллектуальной элиты. Бесконтрольность снизу способствовала их социальному обособ-лению и мелкобуржуазному разложению. В результате мелкобуржуазные интересы и дей-ствия управленцев и интеллектуальной элиты стали расходиться с классовыми интересами пролетариата. Положение усугублялось неравноценной в классово-политическом смысле заменой управленческих кадров из-за острой их нехватки в результате людских потерь во время войны. Замена производилась за счет демобилизованных армейских кадров командного состава и специалистов военной промышленности, которые традиционно, в силу организационной специфики своей предыдущей деятельности, всячески противились развитию пролетарской демократии в производственных и общественных отношениях, даже, вероятнее всего, не осознавая в этом скрытой опасности для диктатуры пролетариата и социализма. Описанные выше классовые и социально-экономические явления представляли существенную опасность для диктатуры пролетариата, но при жизни товарища Сталина пролетарские силы внутри партии большевиков все-таки смогли удержать под политическим контролем ситуацию как внутри партии, так и в обществе в целом. Чем это можно объяснить? Искреннее и высочайшее доверие советского народа к партии большевиков и пролетар-ской власти было порождено реальной жизнью и проверено на прочность в суровые годы войны. Именно классовая монолитность партии большевиков и рабочего класса в союзе с другими беспартийными трудовыми массами Советского Союза являлась одним из главных обстоятельств, обусловившим успешное и быстрое продвижение вперед на всех направлениях практической жизни социалистического общества. Поэтому возмутительно и смешно слышать сегодня от буржуазных холопов вранье по поводу того, что якобы большевики и их вожди узурпировали власть и держались у власти с помощью массового насилия и террора. Подобную безграмотную чушь и наглую клевету без колебаний отверг бы в то время даже самый заклятый враг большевиков и диктатуры пролетариата. Мы говорим — Ленин, подразумеваем — партия. Аналогично именем Сталина олицетворялась диктатура пролетариата в Советском Союзе в так называемый сталинский период. Это было связано не только с величайшими заслугами вождей перед партией большевиков и рабочим классом. Подобное олицетворение имеет также социально-классовое объяснение. Победа пролетарской революции и огромные наглядные успехи социализма при диктатуре пролетариата под руководством партии большевиков вызывали в народных массах сильный моральный подъем и вполне реальные надежды на светлое будущее. Мечты о лучшей жизни планомерно и быстро превращались в реальность. Мелкобуржуазное сознание, в первую очередь крестьян и интеллигенции, привыкло связывать хорошее или плохое в своей жизни, победы или поражения с именем какого-либо конкретного героя, вождя или руководителя, а не с политикой правящего класса — в данном историческом случае речь идет о диктатуре пролетариата во главе с партией большевиков. Так было понятнее и доступнее обыватель-скому сознанию, а успехи страны, действительно, были легендарными. Поэтому при жизни товарища Сталина, через подобное олицетворение, пролетарское ядро в партии усиливалось авторитетом партии большевиков и рабочего класса всего предыдущего периода диктатуры пролетариата. Тем более что марксистско-ленинская линия партии большевиков оставалась неизменной, а партия формально демонстрировала классовую монолитность своих рядов — это относится к послевоенному периоду при жизни товарища Сталина. После смерти товарища Сталина мелкобуржуазные силы в партии (советские ревизио-нисты, так называемые «хрущевцы») сосредоточили усилия на захвате ключевых партийных постов, так как захват рычагов партийного управления давал возможность для захвата поли-тической и идеологической власти. Однако, чтобы изменить политику КПСС в противоположном классовом направлении, то есть привести ее в соответствие с реальной властью, необходимо было политически дискредитировать и сокрушить сталинскую диктатуру пролетариата, изолировав ее от ленинской партии большевиков. Хотя сталинская диктатура проле-тариата всегда твердо следовала линии ленинской партии большевиков. Именно для этого потребовалось подменить на ХХ съезде КПСС классовую диктатуру пролетариата и авангардную роль партии большевиков «культом личности Сталина», подменить классовую борьбу единоличным диктатом вождя и оклеветать его имя посмертно. Подобное находится в полном противоречии с марксизмом-ленинизмом как наукой о классах и классовой борьбе и всей мировой практикой классовой борьбы, но зато легко воспринимается примитивным обывательским сознанием. ХХ съезд КПСС следует считать формальной датой поражения диктатуры пролетариата в СССР и осуществления контрреволюционного переворота. Контрреволюция не брезговала использовать в борьбе за власть клевету, закулисные интриги, террор и прямую угрозу вооруженной силой. Правда, не все руководители партии покорно согласились с конкретными действиями захватившего власть классового врага. В частности, Маленков, Каганович, Молотов, Шепи-лов и ряд других партийцев спустя некоторое время предприняли попытку сместить Хрущева с высокого руководящего партийного поста. Но их действия не отражали классовой борьбы и имели характер верхушечной борьбы за власть — как будто бы они имели дело не с классовой борьбой и классовым врагом, а решали частные внутрипартийные организационные вопросы. Именно по этой причине их «борьба» не стала примером революционного классового выступления. Хрущев и его сторонники объявили эту группу «антипартийной» и выдворили в полном составе из партийного руководства. Власть на территории Советского Союза оказалась полностью в руках новых классовых сил, порожденных мелкобуржуазной средой и победивших в классовой борьбе диктатуру пролетариата. Это были коммунисты — на словах и капиталисты — на деле. Новые руководители КПСС вынуждены были, прежде всего, привести базовые партийные документы в соответ-ствие с сутью установившейся власти и реальной ситуацией в обществе. Из них исчезли такие принципиальные классовые понятия как «диктатура пролетариата», «классовая борьба», «политический авангард рабочего класса» и аналогичные, составляющие основу марксистско-ленинского учения. Одновременно были внедрены тезисы о «полной и окончательной победе социализма в СССР» — что бездоказательно указывало на невозможность ре-ставрации капитализма и исключало какую бы то ни было классовую борьбу, о «партии всего народа», об «общенародном государстве» и тому подобные. То есть марксизм-ленинизм подвергся откровенной и основательной мелкобуржуазной ревизии. Однако все внешние атрибуты КПСС остались в неприкосновенности, партия сохранила коммунистическое название, государство — социалистическое, партийная пропаганда заявляла о верности марксизму-ленинизму и так далее. Это в полной мере соответствовало также психологии рядового советского обывателя того периода. Ревизия марксизма-ленинизма имела и другую скрытую подоплеку — ревизионисты прикрыли свое истинное (буржуазное) лицо именем Ленина. Ленин был превращен ими в икону для массового поклонения — безвредную для уста-новившейся власти, а марксизм-ленинизм превращен в наукообразную мелкобуржуазную трескотню под видом его «творческого развития» и перестал быть в таком виде руководством к действию для революционного рабочего класса и коммунистов. Представители мелкобуржуазных сил, захватившие власть и уничтожившие диктатуру пролетариата, получили в свои руки все огосударствленные общественные средства произ-водства страны, то есть фактически стали корпоративными их собственниками — капиталистами. С этого момента мы уже имеем дело с буржуазным государством и диктатурой буржуазии. Теперь корпоративному капиталисту необходимо, в соответствии с основным экономи-ческим законом капитализма — законом производства максимальной прибыли, максимально выгодно для себя распорядиться своими средствами производства. Эти классовые устремления вызывают необходимость принципиальных изменений в базисе на всех уровнях по отношению к собственности на средства производства и закрепления этих изменений в политике государства. Принципиальным примером подобного изменения в базисе является решение о ликвидации машинотракторных станций (МТС). Ликвидация МТС означала ликвидацию общественной собственности на орудия производства в сельском хозяйстве, возврат к групповой частной собственности на сельскохозяйственную технику и включение ее в систему товарно-денежных отношений, то есть принципиальный поворот экономических связей между промышленностью и сельским хозяйством на этом уровне в сторону капиталистических отношений. Диктатура пролетариата или диктатура буржуазии определяют наличие социализма или капитализма — промежуточной ступени между ними нет.

Алексей Данко

Ленинград

• < Назад
• Вперёд >